После третьего дня в одиночке естественное чувство времени отказывает. Когда пол не больше четырех квадратных метров и окружен стенами, измазанными кровью, то нет других занятий, кроме как ждать черт знает сколько или рассматривать живущих со мной соседей/товарищей.
Крысы были первыми товарищами, которые меня тепло приветствовали: новый постоялец в месте, которое, судя по всему, они приготовили для своей будущей семьи. Со временем их присутствие стало утешительным, настолько, что я начал скучать по ним, когда они уходили повидаться со своими родственниками в соседние камеры.
Иногда я сидел на корточках в одном из углов нашего общего дома – «нашей камеры» - а они маялись на ржавых трубах, выступавших из потолка. Мы проводили так целые часы. Иногда, казалось, их что-то беспокоило, и они бросали меня одного и прятались за трубами, и я слышал звук их шагов по крыше. Они уходили из камеры через дыру в потолке только для того, чтобы вскоре вернуться с добычей. Казалось, что чаще всего они отлично питались, так как забирали большую часть еды, предназначавшейся заключенным.
Камера пыток была сразу за дверью моей камеры. Я все время чувствовал запах крови. Во время пыток, которые случались три раза в день, я стоял в моей камере и считал удары плетью по телам тех, кто снаружи кричал от боли. В определенный момент пытки, чтобы прекратить кричать вместе с ними, я закрывал глаза и закрывал руками уши, и начинал петь дрожащим голосом.
Во время пыток крысы обычно прятались. Пока я пел, мне приходила в голову одна мысль, и тогда, открыв один глаз, я высматривал их на трубах, но их там никогда не было. Я думал, что они должно быть где-то пережидают и поют, закрыв глаза и уши. Это милосерднее, чем быть наблюдать за смертью под пытками одного или нескольких людей.
Однажды я проснулся от странного ощущения в руке. Когда я открыл глаза, одна из крыс стояла прямо у меня перед лицом, а другая стояла на моей руке и лизала ее.
Я сбросил крысу с руки и с криком вскочил. Крысы убежали, вскарабкались на свой трон над дверью, которую открыл тюремный охранник и закричал на меня: «Что такое? Разве я не говорил, что голоса твоего не хочу слышать».
Я показал пальцем над дверью. Когда он увидел крыс, он посмотрел на меня с отвращением и пробормотал: «Ты боишься крыс!» Я промолчал и тогда он добавил: «Тот, кто боится крыс, не достоин просить о свободе!» Он повернулся ко мне спиной и дверь захлопнулась за ним.
Его последняя фраза была и правда странной. Я смотрел на крыс, которые в свою очередь смотрели на меня, спрашивая: «Как свобода связана с крысами?»
Эта семья крыс была моими друзьями все время, пока я сидел в тюрьме, а потом меня освободили. Я знал, что я оказался на свободе из-за крыс, потому что я заразился от них гриппом и был при смерти. Так что начальник решил освободить меня, чтобы я не умер там.
